1ком

Актеры, как известно, душа театра. Можно сэкономить на декорациях, костюмах, осветить сцену фонариками или даже поставить посреди одну свечку – зритель простит сценографическую аскезу при условии оправданности такого шага. Пускай театр начинается с вешалки, но раскрываться он должен в душе зрителя, напрочь забывающего, что перед ним сцена.

Редко охватывает настолько сильный восторг от увиденного, что его трудно выразить словами. Легче  - красками по холсту,  но все равно придется объяснять, что да как.

Авторы спектакля в ключевых сценах страсти молодого Никоса к прекрасной вдове вышли из положения с помощью апельсинов. У автора этих строк такой возможности, увы, нет. И, тем не менее, никакими словами не передать все пережитое в тот вечер на сцене театра имени Ивана Франко (Киев) в спектакле «Грек Зорба».

Сюжет истории прост: молодой тридцатипятилетний  писатель Никос отправляется на Крит для оформления свалившего на него наследства в виде лигнитовой (разновидность бурого угля) шахты. В порту в напарники к Никосу напрашивается старик, который уговаривает взять его с собой мастером-управляющим.

Грек этот необычен – он стар, но крепок, в его руках огромная сила, а рассуждает он по-детски просто и легко. Он повидал весь мир, но не утратил интереса к нему, и в свои шестьдесят готов наброситься с кулаками на любого, кто назовет его «старик». К тому же он чудесно играет на сантори (подобие нашей цимбалы или соседских гуслей) и зовут его Алексис Зорба. Дальнейшие приключения двух героев на острове Крит, что называется, ни в сказке сказать, ни пером описать, - лучше один раз увидеть.

Сценический образ Зорбы Анатолий Хостикоев воплотил с таким темпераментом, силы которого, кажется, хватило бы на десять постановок в разных жанрах. Его Зорба – вечный двигатель, фундамент, стены и купол всего действа, плоть и кровь спектакля. Он искрится, фонтанирует энергией и силой народного характера, приударяет за женщинами, танцует и играет на сантори, размышляет о добре и зле. Не поучает, но рассуждает здраво и мудро.

Свободный человек, жизнь для которого – главный источник всего: радости и печали, любви и ненависти. Зорба с такой страстью отдает себя в руки жизни, словно завтра умрет. Он как стихия, которую нельзя удержать никакими цепями и барьерами. Он живет, и страдает, и радуется одновременно, не оставляя ничего на завтра. Для Зорбы есть только здесь и сейчас.

Алексис Зорба с легкостью заставляет нас, зрителей в зале, смеяться, сопереживать и соучаствовать, оставляя размышления на потом, когда уляжется буря страстей. Буря, в которой ты  моментально растворяешься, стоит только подняться занавесу,  и до последних аккордов сиртаки, когда уже незаметно для самого себя аплодируешь стоя увиденному и пережитому благодаря Таланту Большого Актера.

Рецензент Павел Толстихин